Перевал Дятлова - Страница 20


К оглавлению

20

Двигаясь за стариком, Виктор внимательно следил за людьми вокруг, готовый бежать сломя голову, если заметит на себе слишком пристальный взгляд. На всякий случай он достал телефон, набрал экстренный номер милиции и снова убрал в карман, держа большой палец на кнопке вызова. Если дело примет дурной оборот, он нажмет кнопку и даст деру в надежде, что милиция прибудет прежде, чем его догонят.

Старик свернул на улицу Шаумяна, и вдруг Виктора осенило. Если зайти вперед и спрятаться, можно тайком сфотографировать старика на телефон. Потом он покажет фото Константинову, и, может быть, тот скажет ему, что это за человек.

Виктор перешел на противоположную сторону улицы и поспешил вперед, не выпуская старика из виду и стараясь не налетать на прохожих.

Мужчина шел медленно, поэтому обогнать его не составило труда. Виктор держался поближе к фасадам зданий, прячась за прохожих и надеясь, что старик не посмотрит в его сторону. Он поднял воротник пальто, чтобы закрыть лицо. Теперь оставалось так же незаметно еще раз перейти улицу, чтобы занять выгодную позицию для съемки. Но все не было подходящего момента.

Наконец удача ему улыбнулась. Старик остановился, чтобы рассмотреть что-то в витрине книжного магазина. Виктор немедля воспользовался шансом и, прошмыгнув через дорогу между двумя проезжавшими машинами, поспешил укрыться в узкой боковой аллее. Присев за старыми мусорными баками, он вынул телефон и, развернув его к началу аллеи, стал ждать.

Спустя пару минут старик прошел мимо, и Виктор щелкнул его в профиль. Лучше бы, конечно, было воспользоваться вспышкой на телефоне, но он не мог рисковать, привлекая внимание старика. Еще через какое-то время мужчина скрылся из виду. Виктор зашел в меню телефона — посмотреть только что сделанный снимок. Черт! Толку-то от всех усилий? Кадр получился размазанным. И что делать теперь? Снова пойти за стариком и попытаться сфотографировать еще раз? Нет, слишком опасно. Подойти и спросить прямо, что за чертовщина происходит? Неплохая идея! Тот либо подаст сигнал своим сообщникам (если таковые имеются), либо обвинит Виктора в преследовании и обзовет маньяком.

Может, просто описать его Константинову — вдруг тот узнает его по описанию?

Тут ему в голову пришла еще одна мысль, и Виктор обругал себя за то, что не додумался раньше. Есть человек, которому он может описать внешность этого типа и получить гораздо лучший результат, чем эта дерьмовая фотография.

Идя назад к машине, Виктор набрал номер. После двух гудков голос в трубке сказал:

— Привет, Витя!

— Ника, как ты?

— Неплохо. А ты?

— Нормально. Слушай, мне нужна твоя помощь.

— Не сейчас, Вить. Я еду домой, а вечером у меня свидание.

— Свидание?

Короткий смешок в ответ:

— Что, ты удивлен или расстроен?

— Ужасно расстроен. Послушай, Ника, это очень важно.

— У тебя всегда так, даже если это пустяк. Позвони завтра.

И она отключилась.

Перезванивать не было смысла, да и сообщение посылать тоже. Вздохнув, Виктор убрал телефон в карман.

Вероника Исаева работала в местном отделении милиции своего рода «художником» на дознаниях — рисовала портреты людей по описанию и делала это чертовки хорошо. Она закончила Уральскую государственную архитектурную академию шесть лет назад, получив диплом по специальности «дизайн». Но реализовать свои таланты получалось пока только таким способом (по крайней мере, деньги платили приличные). Печально, конечно. Она была способна на большее, чем рисовать рожи уголовников, но, как говорится, жить на что-то надо.

Виктор не винил ее за резкий отказ. Он чувствовал себя и польщенным, и подавленным оттого, что Ника сразу обратилась к нему по имени. Значит, еще не удалила его из списка контактов.

Но он так надеялся, что она окажется свободна вечером. Он хотел пригласить ее в бар, что-нибудь выпить и попросить нарисовать лицо старика по его описанию.

Он знал, что она справится блестяще, и можно будет отнести портрет Константинову. К счастью, завтра суббота, поэтому утром он снова наберет ее номер. Только бы она не осталась на ночь с… (с кем она там сегодня встречается?) — главным образом потому, что она рассердится за ранний звонок, а еще потому, что… Но ему было неприятно даже думать об этом.

Виктор вел машину домой, все время поглядывая в зеркало заднего вида, не едет ли кто следом. В подъезд он вошел торопливым шагом, остановившись только чтобы проверить почту. Открыв ящик, он вытащил большой желтый конверт и пару квитанций на оплату. Он повертел конверт в руках и нахмурился — абсолютно чистый: ни имени, ни адреса.

Ему вдруг подумалось: а если бомба? Он был так взвинчен, что развивалась паранойя. Он провел рукой по конверту, пытаясь прощупать неровности или проводки, но поверхность оказалась гладкой и ровной. Очевидно было, что отправитель письма лично бросил его в ящик, но конверт был слишком большой, чтобы пролезть сквозь щель. Значит, этот неизвестный должен был покопаться в замке.

Виктор еще несколько минут постоял в подъезде, тупо рассматривая конверт, и начал подниматься по лестнице в квартиру.

* * *

Он бросил квитанции на стол, даже не заглянув в них, и стал осторожно вскрывать конверт. Внутри оказалась серая папка без каких-либо обозначений, с одним-единственным тисненым символом:

Виктор видел этот знак впервые и понятия не имел, что он означает. Внутри папки оказалась пачка бумаг и несколько больших черно-белых фотографий. На бумагах стояли разнообразные официальные печати — многим, судя по всему, был не один десяток лет.

20