Перевал Дятлова - Страница 38

По правде говоря, он чувствовал себя не в своей тарелке и подозревал, что в дороге это ощущение будет только расти. Двое ученых — антрополог и физик — и Ника, бывшая профессиональным фотографом, — все они обладают талантами и опытом, незаменимыми в экспедиции. А что есть у него? Да, это он принес досье Константинову, он все это начал. Да и то как сказать — по-настоящему все начал Эдуард Лишин, а Виктор только передал важные сведения о расследовании случая на перевале Дятлова. Константинов сказал, что его функция хроникера в экспедиции будет чрезвычайно важной. Виктор в принципе был с ним согласен, но ведь и любой другой мог бы с этим справиться. Может, Константинов поручил ему эту роль лишь потому, что чувствовал себя обязанным Виктору за саму возможность экспедиции?

Он чувствовал странную смесь обиды и благодарности за то, что ему позволили присоединиться. Это было очень неприятное ощущение, которое сложно было игнорировать. Может, когда они окажутся в лесу, что-то изменится?

Тут он вспомнил еще один неприятный факт: он никогда не увлекался походами. Константинов и Черникова уже бывали на Холат-Сяхыл, Вероника увлекалась лыжами, много раз ездила кататься на Южный Урал. А как он справится с длительным походом в холодную и дикую местность?

Его размышления прервала Алиса, вытащив пачку сигарет и обратившись к нему:

— Выйду покурить. Виктор, вы не присоединитесь?

— Я не курю.

Она дернула плечом:

— Тогда просто за компанию.

— Алиса, ты можешь курить здесь, если хочешь, — сказал Константинов.

— Да нет, Вадим, не стоит. Виктор, пойдемте.

Она поднялась и вышла на балкон, с него открывался вид на газон за домом. Виктор пожал плечами, секунду помедлил, заметив, как нахмурилась Вероника, и проследовал за Алисой.

Небольшой газон и аккуратные рядки кустиков в совершенном зимнем безмолвии покрывало снежное кружево. Небо было спокойным, бледным и безликим, как холст, на котором еще только предстоит нарисовать картину. Черникова закурила, выпустив изо рта смесь из дыма и пара в холодный воздух.

— Виктор, извините, я вас заставила понервничать.

— Все в порядке, — ответил он, слегка растерявшись, — если у вас проблемы с журналистами, я могу понять.

Она снова затянулась и спросила:

— Что вы обо всем этом думаете?

— Если быть честным, я не знаю. Три дня назад я вообще был не в теме — работал над другим сюжетом.

— О чем же?

— Об арендодателе, от которого страдали жильцы в бараках. Меня сняли с задания и послали взять интервью у Юрия Юдина, чтобы написать статью к пятидесятилетию трагедии.

— А с задания почему сняли?

Он замялся, слабо улыбнувшись:

— Я на такие дела не гожусь. Не могу давить на запуганных людей, чтобы они заговорили. Плохой из меня криминальный журналист.

Она внимательно посмотрела на него.

— В любом случае, — продолжал он, — вы сами что думаете?

— Мне трудно в это поверить. Я просмотрела документы, они наверняка настоящие, как и снимки, хотя, конечно, не могу быть абсолютно уверенной, пока не увижу негативы.

— Думаете, это подделка?

— Даже если и так, конечно же это не Вадим сделал. Но Лишин… это уже другая история. Кто знает, как мыслят эти люди, какие мотивы ими движут? Та же антипризма… Я бы могла поручиться своей репутацией, что это продукт неизвестных нам технологий. Но сколько раз случалось, что эксперты обманывались подделками. Поэтому хоть и верю своим глазам, — которые, правда, очень бегло осмотрели эту антипризму, — но не исключаю возможности, что все это часть чьей-то очень хитрой игры в дезинформацию.

— Игра в дезинформацию? Для чего?

— Не знаю, но прецеденты есть. У нас, в Европе и в Штатах проводились подобные эксперименты, отслеживающие, как распространяется и как усваивается среди населения вера в сверхъестественные явления. Это связано с поиском новых способов контроля над общественным мнением и управления реакцией на различного рода информацию.

— Да уж… более сверхъестественного, пожалуй, и не найдешь, — заметил Виктор. — Но как же якуты, утверждающие, что видели похожие объекты в своем регионе?

— Вот это меня и беспокоит, — ответила Черникова, — и мешает признать однозначно, что это подтасовка — слишком уж изощренно. Но и признать, что эти объекты на самом деле то, чем кажутся, я тоже не могу.

— А чем они кажутся?

Она сильно затянулась и посмотрела на него:

— Это артефакты. Артефакты неизвестной нам цивилизации.

— Инопланетяне?

— Кто знает? Хотя я сомневаюсь.

— Почему?

— Я видела снимок так называемой инсталляции и «котла». Они не выглядят совершенными. Не похоже, что их создала цивилизация, достаточно развитая, чтобы совершать межгалактические перелеты. Антипризма — возможно. Но не больше.

— Разве можно судить о технологиях и эстетике инопланетного разума? — спросил он, вспомнив слова Юдина: «Что-то настолько странное, что мы даже назвать не в состоянии».

— Конечно нельзя. Тут вы правы.

Почти выкуренная сигарета Алисы тихонько потрескивала в холодном воздухе.

— Послушайте, — обратился к ней Виктор, — я понимаю ваши предубеждения против журналистов, но я здесь не затем, чтобы раскопать сенсацию, которая меня прославит.

— Правда? — Она взглянула на него с легкой улыбкой.

— Я лишь хочу узнать, что на самом деле произошло с группой Дятлова. Вот все, что меня интересует. Возможно, мы найдем ответ, возможно, нет. Возможно, я смогу написать и опубликовать статью, после которой нас не посадят, — а возможно, нет. Но не это моя главная цель. Я просто хочу узнать правду.